Старшие обычно отказывают младшим в том, что позволяли себе сами, считая, что ошибки их молодости не следует повторять. Только они забывают самое главное — ошибки молодости вовсе не казались им ошибками, пока они были молоды. Тогда ошибалось все остальное человечество, а они-то как раз были правы. Именно в этом самообмане и состоит юность.
У каждого человека есть немало поводов, чтобы не жить. В душу не заглянешь, как в эту комнату.
Прежде люди скользили по моей душе, нанося царапины не более глубокие, чем карандаш на бумаге, а сейчас они топчутся внутри меня, как в трамвае.
Жизнь состоит из приливов и отливов. Надо уметь не обольщаться приливами, хотя и не бояться получать радость от них, надо уметь спокойно выжидать их возврата и тяжкие моменты отливов.
Люди всегда с готовностью распространяют дурные вести.
Народу очень дорого обходятся ошибки правителей.
Человек должен идти в этот мир, чтобы взять от него все, что возможно, отдавая при этом и себя без остатка. Разве не в этом заключается смысл жизни?
Мы не можем не заметить того, что в России расправы с собственным народом циклически повторяются, ни одна другая страна такого бы не вынесла, мы можем себя с этим поздравить.
Ни одна власть не делала свободней то, что только и нуждается в освобождении, — умы!
У нас теперь о чём угодно готовы говорить — о подорожании сахара, о конце света, о подорожании сахара в связи с концом света, о конце света в связи с подорожанием сахара...
Мы всегда преувеличиваем чужую неспособность обходиться без нас.
Без внешней экспансии авторитарные государства не живут.
Дурак не может быть свободен, не зря его называют «ограниченным человеком». Он ограничен во всём, в том числе в принятии личных решений.
Привычки — это конкретные обличья размеренности, та порция размеренности, которая помогает нам жить.
Неудержима склонность русского человека к доносу, к жалобе.
— Ты в каком времени хочешь жить? — Я хочу жить в повелительном причастии будущего, в залоге страдательном — в «долженствующем быть».
Нить его жизни была так прочна, что перетирала все прочие, пересекавшие ее, и те рвались.
Каким блаженством было бы хоть раз в жизни не скрывать того, что чувствуешь! Но привычная выучка и благоразумие въелись ему в плоть и кровь.
Каждый свой день он начинал с того, что приказывал себе не умирать — и кончал торжествующим смехом оттого, что всё ещё жив.
Если вы наделены пылкими страстями, идите навстречу приключениям, рискуйте и заранее будьте готовы ко всему хорошему и дурному, что вас ожидает.
Издали опасность всегда кажется страшнее, чем вблизи.
С помощью разума человек сам строит свою жизнь и может вести существование если не блистательное, то по крайней мере свободное и спокойное.
Жизнь — это бездна, куда вперемежку падало все хорошее и все дурное, что дано чувствовать человеку.
Одинокий представляет собою только тень человека, а кто не любим, тот везде и среди всех одинок.
Я желала бы принадлежать к религии, которая не давала бы людям ненавидеть и бояться друг друга, равно вредить друг другу.
Прелесть жизни ощущаешь тогда, когда близкая и почти неминуемая смерть пощадила тебя.
Одно дело помыслы, а другое — реальность, между этими понятиями лежит пропасть.
Не стремись нетерпеливо владеть всем, но и не отказывайся ни от чего, что может преподнести тебе жизнь, из страха, что это доставит тебе страдания. Стремиться владеть всем сразу — безумие.
Человек — такое существо, что в одних обстоятельствах он может быть великаном, в других же — карликом.
— Что бы ты предпочел: два целых яблока или четыре половинки? — Конечно, четыре половинки. — Но почему, ведь это одно и то же? — Отнюдь. Выбирая два целых яблока, как я узнаю, червивые они или нет?