История (11)

Те, кто творит историю, часто заодно и фальсифицируют ее.

История заключает в себе опытность мира и разум веков.

Счастлив народ, история которого скучна.

История до того однообразна, что противно ее читать.

История каждого человека – это дневник, в котором он думает написать одну историю, а пишет другую, и час наибольшего унижения – когда он сравнивает получившийся том с тем, который он обещал создать.

Каждый выдающийся исследователь вносит своё имя в историю науки не только собственными открытиями, но и теми открытиями, к которым он побуждает других.

К историческому повествованию должно присовокупить лишь такие рассуждения, до которых здравомыслящий читатель не может дойти своим умом.

Счастлив народ, благословен век, история которого незанимательна.

Европа была создана историей. Америка – философией.

Человек — творящее историю существо, которое не может ни повторить своё прошлое, ни избавиться от него.

Самые счастливые женщины, как самые счастливые нации, не имеют истории.

Из психического склада рас вытекает их понятие о мире и жизни, а следовательно, их поведение и, наконец, их история.

История — это философия в примерах.

Многие кризисы в нашей жизни имеют долгую бессознательную историю. Мы проходим ее шаг за шагом, не сознавая опасности, которая накапливается. Но то, что мы сознательно стараемся не замечать, часто улавливается нашим бессознательным, которое передает информацию в виде снов.

История — то происходящее, которое, пересекая время, уничтожая его, соприкасается с вечным.

Завербоваться — значит признать свое поражение перед жизнью. Среди сотни людей на службе вы не найдете ни одного цельного и счастливого. У каждого есть изъян, рана открытая или скрытая, в недавней истории.

Многие настолько неоригинальны, что изучают историю, дабы найти в ней ошибки для последующего повторения.

История — это гвоздь, на который я вешаю свою картину.

Именно безумный план и должен удаться. Великие люди в истории не раз делали вещи, которые поначалу всем казались чистым безумием.

После поэта остаются книги, после художника — полотна, после государственного деятеля — страницы истории. А после человека? Разве что память, немного света и тепла.

— Умирать душой вместе с ближним... неужели вы нам такого пожелали бы?
— Может, тогда ваша история была бы менее кровавой.

Я всю свою жизнь изучал историю и могу вспомнить лишь две или три войны, которые мне показались разумными, да и на их счёт есть у меня сомнения.

— Я свел всю историю к одному уравнению.
— Как е равно эм цэ и маленькая двойка?
— Еще проще: просто е.

Жажда разрушения, которую мы находим в человеческой истории и которую мы с таким страхом наблюдаем в наше время, коренится в природе человека точно так же, как и стремление к созиданию.

На протяжении всей истории человечества, за исключением, может быть, наиболее примитивных обществ, стол всегда накрывался для немногих, а подавляющее большинство не получало ничего, кроме крошек.

Злодейства крупные и серьёзные нередко именуются блестящими и, в качестве таковых, заносятся на скрижали Истории. Злодейства же малые и шуточные именуются срамными и не только Историю в заблуждение не вводят, но и от современников не получают похвалы.

Нечего становиться спиной к Европе, как предлагают некоторые псевдоруссы. Такая позиция доказывала бы только необразованность и отсутствие исторического смысла.

Политика — это не история. Это — либо честолюбивые люди, добивающиеся власти, либо честолюбивые державы, рвущиеся к господству.

Человек не может отделить себя от истории своей эпохи, как бы страстно он ни желал, чтобы все сложилось по-иному.

Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог ее дал.