Алкоголь (6)

Ты променяла меня на бутылку текилы. Текила вредна для организма. Она не пишет, не звонит и просыпаться с ней невесело.

Потребляя божественные напитки, можно допиться до чёртиков.

А она — подошла к столу и выпила, залпом, ещё сто пятьдесят, ибо она была совершенна, а совершенству нет предела.

— А скоро ли конец света?
— Примерно через 20 минут. Пойдем выпьем.

Умер, приняв летальную дозу кирпичной стены при помощи «Феррари» и бутылки текилы.

Бесполезно ловить человека на слове, когда он влюблен, пьян или бежит на работу.

Алкоголь — посредник, примиряющий человека с действительностью.

Мало кто из людей неисчерпаемой глубины не имеет склонности к бутылке. Является ли эта склонность побудительной причиной подобной глубины или же скорее её веским подтверждением — вопрос тонкий.

— Ну вообще неслыханно, ребята! Доктор отказывается пить за здоровье!

Когда мы охотились в Африке, мы потеряли штопор и несколько дней жили только на еде и воде.

Я пью, чтобы окружающие люди стали интереснее.

Вино передает каждому, кто пьет его, четыре состояния. Сначала человек становится похожим на павлина — он пыжится, его движения плавны и величавы. Затем он приобретает характер обезьяны и начинает со всеми шутить и заигрывать. Потом он уподобляется льву и становится самонадеянным, гордым, уверенным в своей силе. Но в заключение он превращается в свинью и, подобно ей, валяется в грязи.

Я стою со стаканом, наполненным джином, которого я не люблю, и пью; я стою, чтобы не слушать звука шагов в квартире — моих собственных шагов. Все это ничуть не трагично, просто как-то тягостно, ведь сам себе не скажешь спокойной ночи...

Нельзя сказать, что я здорово пью. Я могу часами обходиться без спиртного.

Еда — потребность желудка, выпивка — потребность души.

— На воду перешел?
— Алкоголь расслабляет, а я злость коплю.

Главный повод для выпивки — желание вести себя определенным образом и получить возможность свалить свою вину на алкоголь.

Напиваются вовсе не для того, чтобы отпраздновать наступление Нового года, а чтобы заглушить в душе дурные голоса, нашептывающие одно и тоже: а что если воспользоваться этим днем и все изменить?

— Познакомьтесь, это моя мама, — сказал я моим новым друзьям. Встал и предложил выпить за ее здоровье. Мама сказала, что если бы я меньше пил за ее здоровье, его было бы больше.

— Это шампанское такое пьяное, оказывается...

Когда ничто не сопровождает опьянение и не придает ему никакого значения, тогда вино превращается просто в нелепость.

— Ты вот дай мне графинчик очищенной.
— С чем прикажете?
— С чем? С рюмкой.

— Я принесла русскую водку.
— Смотри не урони, а то взорвешь тут все!

Вино и табак обезличивают. После сигары или рюмки водки вы уже не Петр Николаевич, а Петр Николаевич плюс еще кто-то; у вас расплывается ваше я.

Кто обжегся на молоке, дует водку...

...и хочется душе чегой-то такого... трудно даже сказать чего... высокого, настоящего, делового, полезного государству и людям, бескорыстного такого, решительного, партийного, а главное чистого... выпить еще, одним словом, хочется...

— Сосед, дай пятерку.
— Ты мне с Покрова должен.
— Отдам.
— Отдашь — тогда поговорим.
— Все же дай пятерочку. Покажи наш советский характер!
— На водку, что ли?
— Кого? На дело...
— Какое у тебя, паразита, дело?
— Выпить надо.

— Она пьет?
— Не больше вашей жены.
— Да, но моя жена алкоголичка.

Служитель в белом свитере открыл ему кабину и сунул в карман чаевые, но по всему было видно, что он лжец, что чая он не пьёт, что для него это не невинные чаевые, а винные или даже коньячные.

Выпивая, не болтай: промахнешься.