Венедикт Ерофеев

Нельзя доверять мнению человека, который не успел опохмелиться.

Я бы согласился жить на земле вечно, если прежде мне показали бы уголок, где не всегда есть место подвигу.

Степень бабьего достоинства нужно измерять количеством тех, от чьих объятий они уклонились.

Личность — это человек, который страдает.

Случалось, конечно, случалось, что и она была ядовитой, но это всё вздор, это всё в целях самообороны и чего-то там такого женского — я в этом мало понимаю. Во всяком случае, когда я её раскусил до конца, яду совсем не оказалось, там была малина со сливками.

Если человек умен и скучен, он не опустится до легкомыслия. А если он легкомыслен, да умен — он скучным быть себе не позволит.

Мне не нужна стена, на которую я мог бы опереться. У меня есть своя опора и я силен. Но дайте мне забор, о который я мог бы почесать свою усталую спину.

Странно видеть такое начало. Будто видишь с «Ы» начинающееся слово.

У каждого свой вкус – один любит распускать сопли, другой утирать, третий размазывать.

Надо чтить, повторяю, потемки чужой души, надо смотреть в них, пусть даже там и нет ничего, пусть там дрянь одна — всё равно: смотри и чти, смотри и не плюй.

Наше завтра светлее, чем наше вчера и наше сегодня. Но кто поручится, что наше послезавтра не будет хуже нашего позавчера?

Больше пейте, меньше закусывайте. Это лучшее средство от самомнения и поверхностного атеизма.

Ничто не вечно, кроме позора.

Всё на свете должно происходить медленно и неправильно, чтобы не сумел загордиться человек, чтобы человек был грустен и растерян.

Не могу понять тех писателей, которые уехали. Россия — рай для писателей. Но я никак не пойму читателей, которые здесь остались. Россия — ад для читателей.

У вас вот лампочка. А у меня сердце перегорело, и то я ничего не говорю.

А она — подошла к столу и выпила, залпом, ещё сто пятьдесят, ибо она была совершенна, а совершенству нет предела.

Почему я такой большой дядя, а веду себя, как маленькая тетя?

Царь Мидас, к чему бы ни прикасался, всё обращал в золото, а в твоих руках всё делается дерьмом.

Тревога поднималась с самого днища моей души.

Человек не должен быть одинок – таково моё мнение. Человек должен отдавать себя людям, даже если его и брать не хотят.

Да и зачем тебе ум, если у тебя есть совесть и сверх того еще и вкус? Совесть и вкус — это уж так много, что мозги становятся прямо излишними.

О, самое бессильное и позорное время в жизни моего народа — время от рассвета до открытия магазинов!

«Человек смертен» — таково мое мнение. Но уж если мы родились — ничего не поделаешь, надо немножко пожить.

Если б меня спросили: как ты вообще относишься к жизни, я бы примерно ответил: нерадиво.

В этом мире я только подкидыш.

Философские камни в печени.

Ты лучше посиди и помолчи, за умного сойдешь.