Смерть (24)

Неужели вы еще не знаете, что в семнадцать и семьдесят лет любят одинаково? Неужели вы еще не поняли, что любовь и смерть связаны неразрывно?

Война, болезни, смерть, разрушения, голод, разврат, нищета, пытки, преступность, коррупция и шоу на льду. Что-то совершенно точно не так. Если это лучшее, на что Бог способен, то я не впечатлён.

Иногда мне кажется, что я боюсь жить. Жизнь — вот что меня пугает. А умирать легко.

— Трудно поверить, что можно умереть от одиночества.
— Не трудно, если знаешь, что это такое.

От славы остается нам
Лишь вечности погост.
Умершим — звездочка одна,
Живущим — небо звезд.

Наш мир не завершенье,
Там дальше новый круг,
Невидимый как музыка,
Вещественный как звук.

Умереть — это ведь тоже большое и интересное приключение.

Пока умирающие еще живы, живые их не щадят.

Все, что стоит в жизни за громкими словами — любовь, секс, жизнь, смерть, ненависть, — вовсе не они определяют наше существование. А множество других мелких, унизительных вещей, о которых мы и не думаем, пока они не возникнут перед нами, и от которых нам никуда не уйти.

Единственной любовью может быть лишь первая, единственной смертью — последняя, единственной жизнью — та, что внутри, а единственное слово навсегда застряло в горле.

За двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрёт — или я, или эмир, или ишак.

И, может быть, я завтра умру!.. и не останется на земле ни одного существа, которое поняло бы меня совершенно.

Если сомневаешься и не знаешь, как поступить, представь себе, что ты умрёшь к вечеру, и сомнение тотчас же разрешается: тотчас же ясно, что дело долга и что личные желания.

Меня пугают гигантские города. Они ведь чудовищные мышеловки на случай ядерной войны, и правительствам не мешало бы это предвидеть. Я не говорю о прямом поражении ядерными ракетами или бомбами. Каждому очевидно, что люди, как нарочно, собраны, чтобы стать перед всеобщей и быстрой смертью.

Что красоту, любовь — все в мире смерть уносит,
Что сердце — временный оплот.
Все чувства, все мечты Забвенье в сумку бросит
И жадной Вечности вернет.

Единственное, чему учит нас смерть: спешите любить.

Травой зарастают могилы, — давностью зарастает боль. Ветер зализал следы ушедших, — время залижет и кровяную боль, и память тех, кто не дождался родимых и не дождётся, потому что коротка человеческая жизнь и не много всем нам суждено истоптать травы...

Душа за время жизни приобретает смертные черты.

Боль учит не смерти, но жизни.

Смерть — это то, что бывает с другими.

В мире, где каждый день умирают десятки людей, нам нужно помнить, что на каждое мгновение горя, когда из этой жизни уходит человек, приходится мгновение радости, когда на свет рождается дитя.

Сражение — как шампанское: одинаково ударяет в голову и трусам и героям. Любой дурак может стать храбрецом в бою, когда выбор невелик: не будешь храбрым - быть тебе убитым.

Смерти боится тот, кто боится жизни.

За то, что один испытал наслаждение, другой должен жить, страдать и умереть.

Когда человек молод, ему всегда кажется, что болезнь и смерть грозят кому угодно, но только не ему.

Смерть — это грань, за которой прекращается боль и начинается добрая память. Это не конец жизни, а конец боли.

Поначалу ты боишься умереть, потом ты боишься не умереть.

Только приняв неизбежность смерти, можно найти силы для великих деяний.

— Да, он умер. Совсем умер.
— Какой урок для него! Надеюсь, это пойдет ему на пользу.

Сон — это каждодневное умирание, маленькое упражнение в смерти.