Нет, — если я условие нарушу И обернусь к запретной стороне, Тогда навек я потеряю душу, И даже песни не помогут мне...
Я встану над жизнью своею, Над страхом её, над бездонной тоскою... Я знаю о многом. Я помню. Я смею. Я тоже чего-нибудь страшного стою.
Умру, — а ты останешься как раньше, и не изменятся твои черты. Над каждою твоею чёрной раной лазоревые вырастут цветы.
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали Лучи у наших ног в гостиной без огней. Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали, Как и сердца у нас за песнею твоей.
Не избалован я судьбою. Жизнь жестоко меня трясла. Все ж не умножил я собою Печальных нытиков числа.
На горе ты мне голову вскружила, В тебе, как видно, колдовская сила!
Все чины, все награжденья — Явственные заблужденья, Ибо смерть всех радом ложит; Власть ни в чем тут не поможет.
Мощь, краса и деньги, добродетель, слава — Всё недолговечно, как на поле травы.
Ни взгляд, ни разговор, ни письмена Нас передать не могут. Наша суть Не может в книгу быть заключена. Душа к душе найти не в силах путь.
Мы — сновиденья, зримые душой, И непостижен сон души чужой.
Ученому и неучу равно Расплаты час предвидеть не дано. Грех из души гоните же скорей, Покуда он не укрепился в ней.
Об истинно высоком нраве Судить мы по манерам вправе. Кто повседневно сам не очень Воспитанностью озабочен, К манерам скромным не привык, Тот, значит, глуп и туп, как бык.
Блажен, кто устоял и низкой лжи в угоду Высокой истине не шел наперекор, Не принуждал перо кропать постыдный вздор, Прислуживаясь к тем, кто делает погоду.
Я знаю, где законы строже, Я знаю, всем своя судьба, Я знаю столько тайн, о боже! Я знаю все, но не себя.
Страсть даже мудрых оглупит: Сам Соломон с умом расстался, Самсон, ослепший, с толку сбит, - Блажен, кто страсти не поддался.
Лишь проигравший ценит вкус победы. Кто раз споткнулся, не спешит вперед И, зная, где опасность ждет, Предупредит шагающего следом.
Я прекращаю всякую борьбу. И если ты зовёшь меня с собою, Я принимаю это как судьбу. На том стою. И столько стою.
Север мой принесет полевые цветы, Чтобы Юг твой отпраздновал встречу.
Лишь истина окажется права, в сердцах людей взойдет ее свеченье, и обретут воскресшие слова поступков драгоценное значенье.
Пока серпантин, мишура, канитель восходят над скукою прочих имуществ, томительность предновогодних недель терпеть и сносить — что за дивная участь!
О одиночество, как твой характер крут! Посверкивая циркулем железным, как холодно ты замыкаешь круг, не внемля увереньям бесполезным.
Из глубины моих невзгод молюсь о милом человеке. Пусть будет счастлив в этот год, и в следующий, и вовеки.
Да, говорю я, жизнь все равно прекрасна, даже когда трудна и когда опасна, даже когда несносна, почти ужасна — жизнь, говорю я, жизнь все равно прекрасна.
Никогда не забуду Чей-то мудрый совет: Жди опасности всюду, Где опасности нет.
Если вы есть – будьте лучшими, Если вы есть – будьте первыми!
Жить взахлёб! Это здорово кто-то придумал!
Чем больше страдаем, тем ближе мы к истине, но чем ближе мы к истине, тем все дальше она.
Поэт в России — больше, чем поэт. В ней суждено поэтами рождаться лишь тем, в ком бродит гордый дух гражданства, кому уюта нет, покоя нет.
Когда все молятся портрету Того, кто давит мысль и честь, Единомышленников нету - Лишь соумышленники есть.
Облетают последние маки, Журавли улетают, трубя, И природа в болезненном мраке Не похожа сама на себя.