Что мне молва? Кто хочет, так и судит.
Читай не так, как пономарь, А с чувством, с толком, с расстановкой.
Ах! Матушка, не довершай удара! Кто беден, тот тебе не пара!
Молчалины блаженствуют на свете!
Чины людьми даются, А люди могут обмануться.
Мне весело, когда смешных встречаю, А чаще с ними я скучаю.
Свежо предание, а верится с трудом.
Что нового покажет мне Москва? Вчера был бал, а завтра будет два.
А горе ждет из-за угла.
Сюда я больше не ездок!
А вас, сударь, прошу я толком Туда не жаловать ни прямо, ни проселком!
Как платья, волосы, так и умы коротки!
Делить со всяким можно смех.
Бывают странны сны, а наяву страннее.
Чуть свет — уж на ногах! И я у ваших ног.
Помилуйте, мы с вами не ребята, Зачем же мнения чужие только святы?
В мои лета не должно сметь Свое суждение иметь.
Ба! знакомые все лица!
О! если б кто в людей проник: Что хуже в них? Душа или язык?
Поверили глупцы, другим передают, Старухи вмиг тревогу бьют — И вот общественное мненье!
Когда ж постранствуешь, воротишься домой, И дым отечества нам сладок и приятен!
— Жалели вас. — Напрасный труд.
Уж коли горе пить, Так лучше сразу, Чем медлить, — а беды медленьем не избыть.
В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов.
А у меня к тебе влеченье, род недуга, Любовь какая-то и страсть, Готов я душу прозакласть, Что в мире не найдешь себе такого друга.
Где, укажите нам, отечества отцы, Которых мы должны принять за образцы? Не эти ли, грабительством богаты? Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, Великолепные соорудя палаты, Где разливаются в пирах и мотовстве.
Послушай, ври, да знай же меру!
— Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом... — Нельзя ли пожалеть об ком-нибудь другом?
Дома новы, но предрассудки стары. Порадуйтесь, не истребят Ни годы их, ни моды, ни пожары.
Шумим, братец, шумим.