— Мои атомы знали твои атомы, они всегда их знали. Мои атомы всегда любили твои атомы.

Женщины научились плакать, молча глотая слезы, наверное, потому и принято говорить: они столько же плачут, сколько смеются, только это неверно, ибо смех звонок, плач же беззвучен.

Мир устроен так, а не иначе, потому, что если бы он был устроен иначе, нас все равно бы это не устраивало.

Я освобождаю себя от попыток быть счастливым.

«Мысль свободна», – говорили они, хотя вообще-то им не мешало бы знать, что в этом государстве свободы не было и у мысли.