Родина (3)

Я не буду служить тому, во что я больше не верю, даже если это называется моим домом, родиной или церковью. Но я буду стараться выразить себя в той или иной форме жизни или искусства так полно и свободно, как могу, защищаясь лишь тем оружием, которое считаю для себя возможным, — молчанием, изгнанием и хитроумием.

Мы все спешим за чудесами,
Но нет чудесней ничего,
Чем та земля под небесами,
Где крыша дома твоего.

Широка страна моя родная,
Много в ней лесов, полей и рек!
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек.

Горит и кружится планета,
Над нашей Родиною дым,
И значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех, мы за ценой не постоим.

Настоящий патриот ненавидит несправедливость на своей земле больше, чем где-либо ещё.

Толстосумы научили вас верить, будто ваш долг перед Родиной — отправиться на войну и погибнуть по их приказанию. Но никто, никогда и нигде, объявляя войны не спрашивал мнение простых людей. И наоборот, народы никогда и нигде не объявляли войну друг другу. Войны всегда начинались ради порабощения и грабежа.

Бог и Родина — беспроигрышная парочка, их рекорд в том, что касается угнетения и пролитой крови, не побить никому.

При желании можно выклянчить все: деньги, славу, власть. Но только не Родину, господа. Особенно такую, как моя. Россия не вмещается в шляпу!

Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой.

Разъезжая по другим странам, ты узнаешь нечто, а путешествуя по родной земле, познаешь себя.

Родина требует себе служения настолько жертвенно чистого, что малейшая мысль о личной выгоде омрачает душу и парализует работу.

У науки нет родины.

Расскажи, сынок, каково это — Родину продавать?!

Не уничтожение чудовищ, свержение тиранов и защита родины, а бичевание и пост, трусость и смирение, полное подчинение и рабское послушание — вот что стало теперь средством достижения божеских почестей среди людей.

Разве каждый человек не ошибка, не плод недоразумения? Разве, едва родившись, он не попадает в узилище? Сквозь зарешеченные окна своей индивидуальности человек безнадежно смотрит на крепостные валы внешних обстоятельств, покуда смерть не призовет его к возвращению на родину, к свободе.

Счастливую и веселую родину любить не велика вещь. Мы ее должны любить именно когда она слаба, мала, унижена, наконец глупа, наконец даже порочна.

Кто поет там под сенью березы?
Звуки будто знакомые мне -
Это слезы опять... Это слезы
И тоска по родной стороне.

Для русских писателей ностальгия безопаснее пребывания на родине.

В чужую родину гораздо легче влюбиться, чем в свою собственную.

Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее.

Свидание с родиною есть праздник для сердца.

Мы с нею шли, чтоб мир избавить,
Чтоб жизнь от смерти отстоять.
Тут ни убавить,
Ни прибавить, —
Ты помнишь все, Отчизна-мать.

Где хорошо, там и родина.

Земля — моя Родина, все люди — мои братья, а добрые дела — моя религия.

Я люблю свободу больше, чем родину: ведь у рабов нет родины; и если быть русским значит быть рабом, то я не хочу быть русским.

Говорить о своей любви к родине — все равно, что утверждать, будто вода мокрая, а молоко белое. Родине служат, родине сострадают, за родину умирают, но болтать о любви к ней может только человек глубоко равнодушный.

Любить Родину — это не березки целовать! А помогать, поддерживать самых честных, самых преданных людей, когда им бывает трудно! Они — Родина!

Когда-нибудь слово «родина» исчезнет. Люди оглянутся назад, на нас, увидят, как мы жались между границ, как убивали друг друга из-за черточки на карте, и скажут: вот дураки-то были.

Его из всех, кто был тогда в бою,
За трусость расстреляйте первым!
Кто служит Родине и королю,
Не знает, что такое нервы!

И хотя родина есть только имя, только слово, — оно сильно, сильней самых могущественных заклинаний волшебника, которым повинуются духи.