Джеймс Джойс

Женщина. Море удержать проще.

И позади у него лежало великое будущее.

Во мне есть что-то дьявольское, из-за чего я обожаю разрушать мнения других обо мне, доказывать им, что на самом деле я эгоист, гордец и хитрец, равнодушный к людям.

Меня отталкивают насилие и нетерпимость в любом их виде. Это же полная, вопиющая бессмыслица – ненавидеть людей за то, что они живут, так сказать, не на нашей улице и болтают не на нашем наречии.

Закрой глаза и смотри.

Каждая жизнь — множество дней, чередой один за другим. Мы бредем сквозь самих себя, встречая разбойников, призраков, великанов, стариков, юношей, жен, вдов, братьев по духу, но всякий раз встречая самих себя.

Рим напоминает мне человека, который зарабатывает на жизнь, показывая туристам труп своей бабушки.

Гений не делает ошибок. Его промахи — преднамеренные.

Мысль, что не ты платишь — лучший соус к обеду.

Ему подумалось, что прогрессивное расширение сферы индивидуального развития и опыта регрессивно сопровождалось сужением противоположной области межиндивидуальных отношений.

Человек может всю жизнь прожить в одиночестве. А что, может! Но всё-таки, кто-то ему нужен, кто бы его зарыл, хотя могилу он себе может выкопать сам.

Вам кажутся темными мои слова? Тьма в наших душах — этого вам не кажется?

Жизнь — множество дней. Этот кончится.

Я запоминаю только идеи и ощущения.

Любой человек ничто.

Сплошное счастье наводит скуку.

Я так устал, я покинут, уже немолод. Можно сказать, я стою с неотправленным письмом, подлежащим добавочному сбору, перед ящиком для опоздавшей корреспонденции на главпочтамте человеческой жизни.

Струны женского сердца идут через кошелёк.

Любовь любит любить любовь.

Природа боится пустоты.

Человек не может по-настоящему любить красоту и истину, если он не питает отвращения к толпе.

Я не буду служить тому, во что я больше не верю, даже если это называется моим домом, родиной или церковью. Но я буду стараться выразить себя в той или иной форме жизни или искусства так полно и свободно, как могу, защищаясь лишь тем оружием, которое считаю для себя возможным, — молчанием, изгнанием и хитроумием.

Никто не видел — никому не рассказывай.

Когда люди хотят есть, они легко ссорятся.

Несчастий сам изведав, тем, кто в нужде, я научился помогать.

Мы все рождаемся одинаковым образом, но умираем весьма по-разному.

Таков принцип правосудия. Пусть лучше девяносто девять виновных ускользнут, чем один невиновный будет приговорён.

Никогда не знаешь, чьи мысли пережевываешь.

Строителям клозетов и клоак никогда не быть господами нашего духа.

Ненависть с первого взгляда.