И пошли они солнцем палимы.
К добру и злу постыдно равнодушны, В начале поприща мы вянем без борьбы; Перед опасностью позорно малодушны И перед властию презренные рабы.
Быть можно дельным человеком И думать о красе ногтей: К чему бесплодно спорить с веком? Обычай деспот меж людей.
Когда махрово нечисть расцветает, Собой все заполняя уголки, Из нас немногим смелости хватает Ничтожествам не подавать руки.
Я сердце по свету рассеять Готов. Везде хочу поспеть. Нужны мне разом Юг и север, Восток и запад, Лес и степь;
Моря и каменные горы, И вольный плес равнинных рек, И мой родной далекий город, И тот, где не был я вовек.
Ты с ума сошла, коза, — Бьешь десяткою туза!
С любой дороги повернешь обратно, И лишь дорога жизни безвозвратна.
Тяжёл без удачи наш жизненный путь, Тоскует земля без дождя. Младенцам нужна материнская грудь, Политикам — *опа вождя.
Беда державе, где главней, кто хитрожопей и гавней.
При хорошей душевной погоде, В мире все гармонично вполне. Я люблю отдыхать на природе, А она отдохнула на мне!
Живи и пой. Спешить не надо. Природный тонок механизм: любое зло — своим же ядом свой отравляет организм.
В кромешных ситуациях любых, запутанных, тревожных и горячих, спокойная уверенность слепых кошмарнее растерянности зрячих.
О том, что подлость заразительна и через воздух размножается, известно всем, но утешительно, что ей не каждый заражается.
Есть люди — их ужасно много, Чьи жизни отданы тому, Чтоб обосрать идею Бога Своим служением ему.
Слой человека в нас чуть-чуть наслоен зыбко и тревожно, легко в скотину нас вернуть, поднять обратно очень сложно.
Такая в ней мечта и пластика, что, ни за что не извиняясь, опять вернулась к жизни свастика, по месту видоизменяясь.
Никого. Только ночь и свобода. Только жутко стоит тишина.
Да, так любить, как любит наша кровь, Никто из вас давно не любит! Забыли вы, что в мире есть любовь, Которая и жжёт, и губит!
Память вытворяет все, что хочет, с фильмами, скопившимися в ней, часто по ночам нам снятся ночи выгоревших юношеских дней.
Судьба способна очень быстро перевернуть нам жизнь до дна, но случай может высечь искру лишь из того, в ком есть она.
Свои черты, штрихи и блики в душе у каждого и всякого, но непостижимо разнолики, мы одиноки одинаково.
У любви не бывает обмана, ибо искренна страсть, как дыхание, и божественно пламя романа, и угрюмо его затухание.
Не в силах внешние умы Вообразить живьем Ту смесь курорта и тюрьмы, В которой мы живем.
Я чужд надменной укоризне, Весьма прекрасна жизнь того, Кто обретает смысл жизни В напрасных поисках его.
В ком нет любви к стране родной, Те сердцем нищие калеки.
Три мудреца в одном тазу Пустились по морю в грозу. Будь попрочнее Старый таз, Длиннее Был бы мой рассказ.
В дни боли и скорби, когда тяжело И горек бесцельный досуг, Как солнечный зайчик, тепло и светло Приходит единственный друг.
Что не могли в словах сказать уста, Пусть пулями расскажут пистолеты.
Чем больнее, тем звонче То здесь, то там. Я с собой не покончу, Иди к чертям.
Я должен притворяться, что есть и другие. Но это ложь. Есть только ты.