Человек, брошенный женщиной, может обругать непостоянство и найти себе другую женщину; человек, покинутый другом, может проклясть коварство и поискать себе другого друга; но тому, кто утратил часть самого себя, остается только молча, без слез сжать губы и ехать из большого города в большой аэропорт.

У народа, лишенного общественной свободы, литература — единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести.

Каждый индивидуум есть продукт не только существующих отношений, но и истории этих отношений.

В словах и клятвах все мужчины одинаковы, а вот поступки их показывают разницу меж ними.

Наша жизнь измеряется усилиями, которых она стоила нам.