История (7)

История мира есть история зла и преступлений, — из них одна десятая остается нераскрытыми и восемь десятых безнаказанными.

Факты истории интересуют нас только в том случае, если они вписываются в наши политические убеждения.

Впервые в истории планеты Земля все люди во всех странах задались единой целью: заработать столько денег, чтобы уподобиться героям рекламы.

История — продукт выделений желез миллиона историков.

Бежать впереди истории гораздо интереснее, чем описывать её.

История соткана из лжи, в которую все верят.

История человечества начинается с акта непослушания, что в то же время есть начало его освобождения и интеллектуального развития.

Все войны в истории человечества развязывались теми, кто именовал себя миротворцами. Воистину, блаженны миротворцы, ибо причина всякой войны — их собственная блажь.

Во время гражданской войны история сводится к нулю, а география — к подворотне.

История народа является так же его завещанием.

История человечества — это история зла на земле.

Книги по истории, написанные победителями, призваны мешать побеждённым извлечь правильные уроки из поражения.

Нации имели, имеют, и будут иметь судьбу, достойную их. Независимо от тебя история дает наказ, и никто не может изменить твое положение.

Закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности.

Почему люди так любят изучать свое прошлое, свою историю? Вероятно, потому же, почему человек, споткнувшись с разбега, любит, поднявшись, оглянуться на место своего падения.

История — это просто список сюрпризов. Она может научить нас только одному: готовиться к очередному сюрпризу.

Если мы не хотим над собой насильственной власти — каждый должен обуздывать и сам себя. Никакие конституции, законы и голосования сами по себе не сбалансируют общества, ибо людям свойственно настойчиво преследовать свои интересы. Большинство, если имеет власть расширяться и хватать — то именно так и делает. (Это и губило все правящие классы и группы истории.) Устойчивое общество может быть достигнуто не на равенстве сопротивлений — но на сознательном самоограничении: на том, что мы всегда обязаны уступать нравственной справедливости. Только при самоограничении сможет дальше существовать все умножающееся и уплотняющееся человечество. И ни к чему было все долгое развитие его, если не проникнуться духом самоограничения: свобода хватать и насыщаться есть и у животных. Человеческая же свобода включает добровольное самоограничение в пользу других. Наши обязательства всегда должны превышать предоставленную нам свободу.

Нужно очень много истории, чтобы получилось немного литературы.

Мечты о будущем мне нравятся больше, чем история прошлого.

Счастливый конец зависит от того, где ты решил остановить историю.

Если мы захотим соображать историю с пользою народного тщеславия, то она утратит главное своё достоинство, истину, и будет скучным романом.

Чтобы написать историю своей жизни, надо сначала прожить эту жизнь.

История пишется для установления строгой истины.

История должна относиться к событиям непредвзято и спокойно. В противном случае она ужаснется и не поймет истинной природы того, за изучение чего взялась.

Некоторые из событий сравнимы с засыхающими ветвями: увядая, они опадают с древа истории, исчезая бесследно, но давая место новым.

Чтобы вынести историю собственной жизни, каждый добавляет к ней немножко легенд.

История - основа, однажды заложенная, связь с которой мы сохраняем, если хотим не бесследно исчезнуть, а внести свой вклад в бытие человека.

История брака: поэзия, проза, драма.

Роман — это история настоящего, в то время как история — это роман минувшего.

Подвергаться смерти для того, чтобы жить в истории, — значит заплатить жизнью за каплю чернил.