Джордж Байрон (2)

Если бы я потерял мир из-за тебя, я не потерял бы тебя ради мира.

Тот, кто не любит свою страну, ничего любить не может.

Я сердцем сед!

Если уж заблуждаться, пусть это будет по велению сердца.

Надежда — это только румяна, которыми существование мажет себе лицо, легчайшее прикосновение истины заставляет их исчезнуть, и мы видим тогда, какую распутную девку с провалившимися щеками сжимали в своих объятиях.

Апостол Петр сидел у райских врат.
Его ключи порядком заржавели:
Уж много дней и много лет подряд
Дремал святой привратник от безделья.

Дайте им пряник да зеркало, и они будут совершенно довольны.

Нет в мире радости, которой можно заменить радость отнятую.

Слава давно вызывала улыбку у мудрецов; это нечто, ничто, слово, иллюзия, дым и зависит больше от стиля историка, чем от имени, которое оставляет по себе человек.

Слезы женские трогают, для мужчин они бывают настоящим растопленным свинцом; потому что для женщины слезы бывают облегчением, для нас же пыткою.

В конце концов, что такое ложь? — Замаскированная правда.

Если бы называть все вещи их настоящими именами, сам Цезарь устыдился бы своей славы.

Простой отказ — одно мгновенье боли!

Любовь тщеславна и самолюбива от начала и до конца.

Люблю парламент и люблю я пренья,
Но не люблю я преть до одуренья.

Мы живём, потому что Надежда обращается к Памяти, и обе нам лгут.

Скука — слово французское, но это особенность наша, английская.

Мы в ненависти все отрады больше видим,
Мы любим второпях, но дольше ненавидим.

Пусть счастья не сумел достичь я, -
Ты воплощенье чистоты,
И пошлой жертвой злоязычья,
Любимая, не станешь ты!