— Где ты был сегодня ночью? — Это было так давно, что я не помню.
Каждый волен нести вздор. Главное — не делать это с серьёзным видом.
Ещё более, чем общность душ, их объединяла пропасть, отделявшая их от остального мира. Им обоим было одинаково немило всё фатально типическое в современном человеке, его заученная восторженность, крикливая приподнятость и та смертная бескрылость, которую так старательно распространяют неисчислимые работники наук и искусств для того, чтобы гениальность продолжала оставаться большою редкостью.
Только в разговоре мы обмениваемся суждениями, а в постели — чувствами.
Правительство как грудной младенец: чудовищный аппетит на одном конце и полная безответственность на другом.
Смысл храбрости, усердия, бережливости и аккуратности зависит от того, на какое дело они направлены.