Ханс-Георг Гадамер

Горизонты смещаются вместе с движущимся.

Учиться благодаря страданию. Мы умнеем благодаря несчастьям и добиваемся лучшего познания вещей лишь на путях заблуждений и разочарований.

Индивид впервые осознает собственную силу благодаря опыту преграды.

Знания могут быть лишь у того, у кого есть вопросы.

Образование не может быть собственно целью.

Подлинный опыт есть тот, в котором человек осознает свою конечность. Могущество и самоуверенность его планирующего рассудка находят здесь свою границу.

Подлинный смысл текста или художественного произведения никогда не может быть исчерпан полностью; приближение к нему — бесконечный процесс.

Авторитет является источником предрассудков.

В любом призвании есть что-то от судьбы.

Приключение дает ощущение жизни в целом, во всей ее широте и силе.

Опытный человек знает границы всякого предвидения и ненадежность всех наших планов.

Автор — элемент почти случайный, однажды созданный им текст начинает жить независимо от своего творца.

Свободный художник творит без договора.

Труд — это обузданное влечение.

Исторические силы, которые суть подлинные носители исторического развития, не могут быть представлены как монадологическая субъективность индивидов.

Целое следует понимать, исходя из частного, а частное — исходя из целого.

Произведение искусства не столько указывает на что-то, сколько содержит в себе то, на что указывается.

Наша повседневная жизнь являет собой непрекращающееся движение через одновременность прошлого и будущего.

Мы ведь знаем, что значит уметь читать. Это значит, что буквы словно исчезают, а на их месте проступает смысл.

Не история принадлежит нам, а мы принадлежим истории.

Величайшие произведения архитектуры стоят как живые свидетели прошлого в жизни современности.

Жизнь истолковывает сама себя.

Закон всегда несовершенен не потому, что он несовершенен сам по себе, но потому, что человеческая действительность неизбежно остается несовершенной и, следовательно, не допускает простого применения законов.

Каждая эпоха понимает дошедший до нее текст по-своему.

Каждое произведение искусства содержит нечто, восстающее против профанации.

Когда легко написать хорошее стихотворение — трудно сделаться поэтом.

Лишенный горизонта видит недостаточно далеко и потому переоценивает близлежащее.

О каждой книге можно сказать, что она предназначена всем и никому.

Первое условие в искусстве ведения беседы заключается в том, чтобы удостовериться, что собеседник следует за вашей мыслью.

Письменность есть абстрактная идеальность языка.