Сергей Довлатов (2)

После коммунистов я больше всего ненавижу антикоммунистов!

— Вы хорошо его знаете?
— Хорошо. С плохой стороны...

У гениев, конечно, есть соседи, как и у всех прочих, но готовы ли вы признать, что ваш сосед — гений?

Мещане — это люди, которые уверены, что им должно быть хорошо.

Кто страдает, тот не грешит.

Единственная честная дорога — это путь ошибок, разочарований и надежд. Жизнь — есть выявление собственным опытом границ добра и зла. Других путей не существует.

Трудно выбрать между дураком и подлецом, особенно если подлец — ещё и дурак.

Юмор — инверсия здравого смысла. Улыбка разума.

Алкоголизм — излечим, пьянство — нет.

Кающийся грешник хотя бы на словах разделяет добро и зло.

Мы жаждем совершенства, а вокруг торжествует пошлость.

Борька трезвый и Борька пьяный настолько разные люди, что они даже не знакомы между собой.

Запомните, это большая честь для мужчины, когда его называют грубым животным.

Я напоминал садовника, который ежедневно вытаскивает цветок из земли, чтобы узнать, прижился ли он.

Благородство — это готовность действовать наперекор собственным интересам.

Язык не может быть плохим или хорошим… Ведь язык — это только зеркало. То самое зеркало, на которое глупо пенять.

— Где ты бродишь, подлец?! Почему возвращаешься среди ночи?!
— Я бы вернулся утром — просто не хватило денег...

Ты добиваешься справедливости? Успокойся, этот фрукт здесь не растёт.

Жизнь расстилалась вокруг необозримым минным полем.

Что значит «нажрался»? Да, я выпил! Да, я несколько раскрепощен. Взволнован обществом прекрасной дамы. Но идейно я трезв!

Хорошо идти, когда зовут. Ужасно — когда не зовут. Однако лучше всего, когда зовут, а ты не идёшь.

Знаешь, что главное в жизни? Главное то, что жизнь одна. Прошла минута, и конец. Другой не будет.

Отдаться человеку, который путает Толстого с Достоевским!.. Я лично этого не понимаю.

Не к деньгам стремится умный бизнесмен. Он стремится к полному, гармоническому тождеству усилий и результата.

Я предпочитаю быть один, но рядом с кем-то.

Когда человека бросают одного и при этом называют самым любимым, делается тошно.

На чужом языке мы теряем восемьдесят процентов своей личности. Мы утрачиваем способность шутить, иронизировать. Одно это меня в ужас приводит.

В подобной обстановке трудно быть лентяем, но мне это удавалось.

Ты не в Мордовии, чучело!

Желание командовать в посторонней для себя области — есть тирания.