До утра молчать округе, Месяцу гореть И твои родные руки Мне дыханьем греть.
От скорости века в сонности Живем мы, в живых не значась... Непротивление совести — Удобнейшее из чудачеств.
А ты красуйся, ты — гори... Ты уверяй, что ты простила, Гори полоской той зари, Вокруг которой всё застыло.
Твой образ глядит из тумана; Увы! заслонен он другим — Тем демоном лжи и обмана, Мучителем старым моим!
«Жизнь пережить - не поле перейти!» Да, правда: жизнь скучна и каждый день скучнее; Но грустно до того сознания дойти, Что поле перейти мне все-таки труднее!
День кончился. Что было в нём? Не знаю, пролетел, как птица. Он был обыкновенным днём, А всё-таки — не повторится.
Я к солнцу, к солнцу руки простираю. Я вижу полог бледных облаков... Мне кажется, что истину я знаю - И только для неё не знаю слов.
Ночью он плакал, и тихо над ним Жизни сгоревшей развеялся дым. Ночью он плакал. И брезжил в ответ Слабый, далекий, а все-таки свет.
За все, за все спасибо. За войну, За революцию и за изгнанье. За равнодушно-светлую страну, Где мы теперь «влачим существованье».
С тропы своей ни в чем не соступая, Не отступая — быть самим собой. Так со своей управиться судьбой, Чтоб в ней себя нашла судьба любая И чью-то душу отпустила боль.
Торжествен, но краток и строг Салют наш и воинский рапорт. Тогда мы ушли на восток, Теперь мы уходим на запад.
В конце пути, в далекой стороне, Под гром пальбы прощались мы впервые Со всеми, что погибли на войне, Как с мертвыми прощаются живые.
Но, люди, счастье наше в том, Что счастья мы хотим упорно, Что на века мы строим дом, Свой мир живой и рукотворный.
Мы с нею шли, чтоб мир избавить, Чтоб жизнь от смерти отстоять. Тут ни убавить, Ни прибавить, — Ты помнишь все, Отчизна-мать.
Только песне нужна красота, Красоте же и песен не надо.
Кляните нас: нам дорога свобода, И буйствует не разум в нас, а кровь, В нас вопиет всесильная природа, И прославлять мы будем век любовь.
Всё вокруг и пестро так и шумно, Но напрасно толпа весела: Без тебя я тоскую безумно, Ты улыбку мою унесла.
Но таковы мужья: к жене смиренной Они безжалостны обыкновенно.
Тот в бедности богат и тот свободен, Кто не смущен и нищетой своей. Скупой завистник нищего бедней: Его алчбы ничто не утоляет. А тот бедняк, что денег не желает, Богаче тех, кто на мешках сидит И за сокровища свои дрожит.
Не слушал бы жену свою, Адам остался бы в раю.
Молчанье – щит от многих бед, А болтовня всегда во вред. Язык у человека мал, А сколько жизней он сломал.
Да, ни в богатстве, ни во власти Нет без морали людям счастья.
Различны виды хвастовства — Не перечислишь большинства: Дурак вовек не может снесть, Что он таков, каков он есть!
Все преходяще, быстротечно, И лишь наука долговечна.
Уж если баба распалится, Она свирепее, чем львица.
Налей, налей в бокал кипящее вино! Как тихий ток воды забвенья, Моей души жестокие мученья На время утолит оно!
Раз в мире существуют палки, Кому-то нужно битым быть.
Совсем уйти в себя, — какая это грусть! Стать как кусок сукна, что без рисунка пуст.
В пространстве время удержать Способен плодоносный гений.
Стократ счастлив, кто разум свой Не помрачил еще любовью, Но век проводит холостой, – Я выпью за его здоровье