“Невыносимая легкость бытия” (Милан Кундера) (2)

Первое предательство непоправимо. Оно вызывает цепную реакцию дальнейших предательств, из которых каждое всё больше и больше отделяет нас от точки нашего исходного предательства.

Заколдованный круг. Люди глохнут, потому что включают музыку всё громче и громче. Но поскольку они глохнут, им ничего не остаётся, как включать её ещё на большую громкость.

Даже если вы фотографируете кактусы — это ваша жизнь. Если же вы живёте только ради мужа — это не ваша жизнь.

Если бы каждое мгновение нашей жизни бесконечно повторялось, мы были бы прикованы к вечности.

До чего мы беззащитны против лести!

Правильно ли поднять свой голос в защиту того, кому затыкают рот? Несомненно.

Обнародованная любовь тяжелеет, становится бременем.

Кто не думает о теле, тот ещё скорее становится его жертвой.

То, чего мы не выбираем, нельзя считать ни нашей заслугой, ни нашим невезением.

Человеческое время не обращается по кругу, а бежит по прямой вперёд. И в этом причина, по которой человек не может быть счастлив, ибо счастье есть жажда повторения.

Тоска по Раю — это мечта человека не быть человеком.

Бунтовать против того, что ты родилась женщиной, так же нелепо, как и кичиться этим.

Он мечтал выйти вон из своей жизни, как выходят из квартиры на улицу.

Мы с тобой живём в разных измерениях. Ты вошла в мою жизнь, как Гулливер в страну лилипутов.

Люди по большей части убегают от своих страданий в будущее. На дороге времени они проводят воображаемую черту, за которой их нынешнее страдание перестаёт существовать.

Не становится ли событие тем значительнее и исключительнее, чем большее число случайностей приводит к нему?

Чем тяжелее бремя, тем наша жизнь ближе к земле, тем она реальнее и правдивее.

Сам того не ведая, человек творит свою жизнь по законам красоты даже в пору самой глубокой безысходности.

Как отгадать мгновение, когда страдание уже излишне? Как определить минуту, когда жить уже не имеет смысла?

Я не ищу наслаждения, я ищу счастья, а наслаждение без счастья — не наслаждение.

Преступные режимы были созданы не преступниками, а энтузиастами, убежденными, что открыли дорогу в рай.

Кроме ее осуществленной любви к нему в империи возможностей есть еще бесконечное множество неосуществленных влюбленностей в других мужчин.

Человеческая жизнь свершается лишь однажды, и потому мы никогда не сможем определить, какое из наших решений было правильным, а какое — ложным. В данной ситуации мы могли решить только один-единственный раз, и нам не дано никакой второй, третьей, четвертой жизни, чтобы иметь возможность сопоставить различные решения.

Нет ничего более тяжкого, чем сочувствие. Даже собственная боль не столь тяжела.

Истинная доброта человека во всей её чистоте и свободе может проявиться лишь по отношению к тому, кто не обладает никакой силой.

Единожды — всё равно что никогда. Если нам суждено проживать одну-единственную жизнь — это значит, мы не жили вовсе.

Подчас придёшь к какому-то решению, даже сам не понимая как, а потом это решение существует уже в силу собственной инерции. И год от года его труднее изменить.

То, что даёт смысл нашим поступкам, всегда для нас нечто тотально неведомое.

Птицы случайностей снова слетались ей на плечи.

Тот, кто постоянно устремлен «куда-то выше», должен считаться с тем, что однажды у него закружится голова.