“Любовь и голуби”

— Это откудова это к нам такого красивого дяденьку замело? Иль чё забыл, сказать пришел? Ой, гляньте-ка, в глаза не смотрит — наверно двойку получил!

— Ну вот... день взятия Бастилии впустую прошел!

— Знаете, как она меня называла? Никто не знает! Я ей говорю — Санюшка! А она мне — Митюнюшка!

— Ишь ты, орган движения они лечили, орган движения! Поотрубать бы вам к чёртовой матери эти органы-то!

— Ах ты, сучка ты, крашена!
— Почему же крашеная, это мой натуральный цвет!

— Людк, а Людк! Тьфу! Деревня!

— Страшную весть принес я в твой дом, Надежда! Зови детей!

— Простите, что помешал вам деньги прятать.

— Шаг сделаю, не могу. Не держат ноги, как вата ноги, до сих пор трясутся... руки.

— Леньк! Поросятам дал?

— Инфаркт Микарда! Вот такой рубец! Вскрытие показало.

- Ёшкин кот!

— Девушки, уймите вашу мать!!!

— Кикимор я не понимаю! Убери её, Надежда!

- Может мы тоже пойдём с тобой - состругаем снегурочку-то?..

— Вот помру – Ваську на похороны позову, а тебя, оглоедку, не пущу!

— Беги, дядь Мить!

— Куда он все хотел-то, говоришь?
— Ну, в бар!
— Где ж я ему возьму-то, этот бар?..
— Вот побарствует маленько и притопает.

— Кака любовь?!
— Така любовь!

— Шо характерно, любили друг друга!..

— Шо характерно, Лёнька не одобрил твой поступок...

— Умерла, говорит, дедушка, твоя бабушка...

— Хлебушек — это вообще отрава!
— Нет, я бы сейчас горбушечкой отравился бы!..

— Вот, сынок, когда я служил, старшина веревочку натянет, как задницей задел — наряд вне очереди.
— А когда я служил, у нас проволочку колючую натягивали. Немцы. А к ней мины. Наряд вне очереди...

— Проститься с другом имею право!

- Только глаз, как это... один сюда, один - туда!

— Людк, а Людк!

— Ты ли, чо ли?