Ревность знает больше, чем правда.
Самое ужасное заключается в том, что, сколько ни задавай себе вопросов, на них все равно не найти ответа.
Для меня одобрять — значит любить. На более слабое чувство я неспособна.
Это очень важно — помнить, что мы всегда оплакиваем самих себя.
Заданный вопрос ещё не повод для ответа.
Воскресенье — самый плохой день недели. Никто не отвечает на звонки, все ходят в чем попало и занимаются непродуктивными делами.
Богатый мужчина — все равно что красивая женщина.
Я наслаждаюсь собственной злостью — такое у меня единственное хобби.
Не могу смотреть на красивую женщину или на приятного мужчину без того, чтобы немедленно не пожелать про себя их смерти.
Никто во всем мире никогда не любил слабых... да и слабые сами себя не любят!
В груди у меня возникает знакомый трепет, такая абсолютно иррациональная эйфория.
Чьи похороны, тот и заказывает музыку.
Надоели мне, брат, все человеческие слова... все наши слова — надоели! Каждое из них слышал я... наверное, тысячу раз...
Ничто так быстро не остывает, как жар энтузиазма.
Я довольно редко лгу, поскольку чувствую во лжи сладковатый привкус бессилия: она только отдаляет меня от цели.
Отвратительная это манера — хихикать. Хорошие люди улыбаются или смеются громко.
Нет ничего лучше ссор для поддержания любовного огня.
Игра слов – это раскаленные щипцы в руках глупости, которыми она завивает мысли.
Когда мужик войны не видел, то он вроде нерожавшей бабы — идиотом живет.