Всякое неприятное событие неожиданно, даже если к нему готовились.
Мрачное прошлое — это бывшее светлое будущее.
Роли в истории распределяет не тот, кто ее делает, а тот, кто ее пишет.
Плюет в душу тот, кому не удается в нее влезть.
Дуракам ни один закон не писан, зато дураками — многие.
Можно без ущерба бросать деньги на ветер, когда он дует в вашу сторону.
Деспот лишь однажды приносит облегчение своему народу – когда умирает.
Сбитая спесь осыпается горячим пеплом жгучей ненависти.
Ласки — это капли нежности, переполняющие сердце.
Неистовое желание отнимает столько сил, что их может не хватить на его удовлетворение.
У страха есть семена, и эти семена — жестокость.
Люди поклоняются богам, но когда боги появляются, их боятся и ненавидят.
Либо веди, либо следуй за мной, либо убирайся с моего пути!
Полезный гвоздь лучше блестящего брильянта, не приносящего пользы.
Цивилизация — это победа нравственности и утрата для искусства.
Будем снисходительны к великим деяниям: они так редко бывают преднамеренными.
Опытный человек знает границы всякого предвидения и ненадежность всех наших планов.
Автор — элемент почти случайный, однажды созданный им текст начинает жить независимо от своего творца.
Свободный художник творит без договора.
Труд — это обузданное влечение.
Исторические силы, которые суть подлинные носители исторического развития, не могут быть представлены как монадологическая субъективность индивидов.
Целое следует понимать, исходя из частного, а частное — исходя из целого.
Произведение искусства не столько указывает на что-то, сколько содержит в себе то, на что указывается.
Наша повседневная жизнь являет собой непрекращающееся движение через одновременность прошлого и будущего.
Мы ведь знаем, что значит уметь читать. Это значит, что буквы словно исчезают, а на их месте проступает смысл.
Не история принадлежит нам, а мы принадлежим истории.
Величайшие произведения архитектуры стоят как живые свидетели прошлого в жизни современности.
Жизнь истолковывает сама себя.
Закон всегда несовершенен не потому, что он несовершенен сам по себе, но потому, что человеческая действительность неизбежно остается несовершенной и, следовательно, не допускает простого применения законов.
Каждая эпоха понимает дошедший до нее текст по-своему.