Александр Сергеевич Пушкин (4)

Как dandy лондонский одет.

Когда народы, распри позабыв,
В великую семью соединятся.

Во всяком случае, в аду будет много хорошеньких, там можно будет играть в шарады.

Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности.

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!

Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

Я пережил свои желанья,
Я разлюбил свои мечты;
Остались мне одни страданья,
Плоды сердечной пустоты.

Я деньги мало люблю, но уважаю в них единственный способ благопристойной независимости.

Прибежали в избу дети
Второпях зовут отца:
«Тятя! тятя! наши сети
Притащили мертвеца».

Друзья мои, прекрасен наш союз!

Без вас мне скучно, — я зеваю;
При вас мне грустно, — я терплю;
И, мочи нет, сказать желаю,
Мой ангел, как я вас люблю!

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа.

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.

Веленью Божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспаривай глупца.

И с каждой осенью я расцветаю вновь.

Отказаться от риска — значит отказаться от творчества.

Недостаток смелости менее всего извиняется молодыми людьми, которые в храбрости обыкновенно видят верх человеческих достоинств и извинение всевозможных пороков.

Я слышу речь не мальчика, но мужа.

Уж полночь близится, а Германа всё нет.

Две неподвижные идеи не могут вместе существовать в нравственной природе, так же, как два тела не могут в физическом мире занимать одно и то же место.

Трудов напрасно не губя,
Любите самого себя.

Весна в деревню вас зовет,
Пора тепла, цветов, работ,
Пора гуляний вдохновенных
И соблазнительных ночей.
В поля, друзья! скорей, скорей...

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь;
Его лошадка, снег почуя,
Плетется рысью как-нибудь

Блажен, кто смолоду был молод,
Блажен, кто вовремя созрел.

Он был любим... по крайней мере,
Так думал он, и был счастлив.

Врагов имеет в мире всяк,
Но от друзей спаси нас, боже!

Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость дана,
Что изменяли ей всечасно,
Что обманула нас она.

И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.

Живая власть для черни ненавистна,
Они любить умеют только мертвых.