Я слышу речь не мальчика, но мужа.
Таких не мало, которые потеряли свою последнюю ценность, когда освободились от рабства.
Нет! я не жалкая раба, Я женщина, жена! Пускай горька моя судьба Я буду ей верна!
Возвышенность замысла показывает нам душу художника.
Жизнь, наполненная одними лишь радостями, однообразна. Я иногда задумываюсь, не считают ли святые в раю полнейшую безмятежность своего существования тяжким бременем. По мне, вечное блаженство способно свести с ума.
И какой же надо обладать душой, чтобы выдержать чудовищное давление пресса, имя которому — «как все»!