Приходилось жить — и ты жил, по привычке, которая превратилась в инстинкт, — с сознанием того, что каждое твое слово подслушивают и каждое твое движение, пока не погас свет, наблюдают.

Только наполненные ветром паруса позволяют кораблю пройти узкое место.

Влюбленность оказалась скверной штукой, потому что она научила меня жить во лжи: улыбаться, когда улыбаться не хотелось, трудиться, когда я не верил в труд, жить, когда у меня не было для этого никаких оснований.

Все мужчины по-своему убегают от мира.

Ребёнок, подсчитывающий, во что ему обойдётся то-то и то-то, уже не ребёнок.