Лесть — такая штука, на которой вертится весь мир.

Когда мне было двадцать лет, я признавал только самого себя. Тридцати лет я говорил уже: «я и Моцарт», сорока: «Моцарт и я», а теперь я говорю уже только: «Моцарт».

Кто красноречив от природы, тот иной раз говорит великие истины с такой ясностью и краткостью, что большинство людей не думает, чтобы в них была глубокая основательность.

Когда человек пытается довести свои добродетели до крайних пределов, его начинают обступать пороки.

Если понимать друг друга без слов, остается лишь, собственно говоря, немного поболтать ни о чем, не правда ли?