Пока человек действительно молод, он еще верит, что прошлое действительно прошло, то есть, что он с ним раз и навсегда расквитался. Он верит, что в любой день можно начать "новую жизнь", и у всех остальных людей предполагает ту же веру, тем более у матери. Он еще не подозревает о цепи, которую влачишь за собой всю жизнь; каждый день, каждое событие прибавляет к этой цепи новое звено, он еще не слышит ее лязга, он еще не понял удручающего, безнадежного значения слов: потому что ты поступил так, а не иначе, ты стал тем, а не иным!

Иногда мне кажется, что мы можем повлиять на события не больше, чем муравьи.

— Послушайте, дружище, а как это вам сразу удалось понять, что левый глаз у него стеклянный?
— Очень просто. Только в левом я заметил каплю человеческого сострадания.

Я давно уже перестал быть жертвой своего энтузиазма.

Женщина, листающая «Плейбой», чувствует себя почти как еврей, читающий пособие для нацистов.