— Распишись, папаша. Теперь не потекёт.
— Так у меня она и не текла.
— Так потекла бы. Жесть! А я тебе чугунную поставил. Навечно! Перпетум мобиле!
— Спасибо, конечно, но...
— Спасибо, отец, на хлеб не намажешь! Пока!

Я люблю Америку больше всего на свете — и именно поэтому настаиваю на своём праве непрерывно критиковать её.

Торопливость задерживает.

Когда вы достигнете конца верёвки, завяжите узел и держитесь.

На самом деле хотелось одного — кричать и звать маму, милую маму, единственного человека на всем белом свете, который любил её так, как никто в мире больше не полюбит.