— Я самый мерзкий тип на свете!
— Я видала типов и похуже!
— Кого? Разве есть кто-нибудь хуже меня?
— Гитлер!
— Ладно! Гитлер, Геринг, Геббельс... но я по списку четвёртый после них!

Автору можно простить всё, кроме восхищения собственным творением. Если автор восхищается своей работой, значит, она убога.

Любовь не разбирает, урочный для нее час или неурочный.

По сентиментальности узнают сволочь. Тысячи бедняков могут умирать с голоду, и это никого не проймёт, но если какой-нибудь размалёванный паяц, одетый в лохмотья, закатит глаза на сцене, — они начинают выть, как собака на цепи.

Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!