У толпы есть глаза и уши, но крайне мало рассудка и столько же памяти.

Когда мы воспринимаем ухом ритм и мелодию, у нас изменяется душевное настроение.

Куда бы мы ни шли, репутация наша — неважно, хорошая ли, дурная — нас обязательно опередит.

Мы — не более чем жалкие вместилища костей и серого вещества, способные лишь на то, чтобы причинить друг другу немного страданий и толику удовольствий, прежде чем исчезнуть с лица земли.

Исключительность — это великолепно. Но совсем непрактично.