– А на что я тебе? – А на всю жизнь...
Мои невыплаканные слезы, видно, на сердце высохли. Может, поэтому оно так и болит?
Какие же это плечи нашим женщинам и детишкам надо было иметь, чтобы под такой тяжестью не согнуться? А вот не согнулись, выстояли!
Спроси у любого пожилого человека, приметил он, как жизнь прожил? Ни черта он не приметил!
Прошлое — вот как та дальняя степь в дымке. Утром я шел по ней, все было ясно кругом, а отшагал двадцать километров, и вот уже не отличишь лес от бурьяна, пашню от травокоса...
Видали вы когда-нибудь глаза, словно присыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них трудно смотреть?