- Ты знаешь ее всего шесть недель. У меня в холодильнике пакет молока, так вот у меня с ним более продолжительные отношения!
— Ты ему сказала, что думаешь? — Да. Правда, не вслух.
— Ну что, мне можно дать девятнадцать? — Да. По шкале от одного до десяти, где десять означает самый идиотский вид, тебе вполне можно дать девятнадцать.
И о чем бы он ни рассказывал, всегда начинает одинаково: "я был жутко пьяный", или "мы все были в стельку", или "просыпаюсь я как-то раз на городской свалке"...
— Моника, расслабься, налей пива. — Не хочу я пива! — Я что, сказал, что это для тебя?
Женщина в любой момент может увидеть женскую грудь... И как это только вам работать не мешает?!
Потребляя божественные напитки, можно допиться до чёртиков.
— Знаете, Сесил, это не ваше дело. — Совершенно верно. Поэтому оно меня и интересует. Свои дела всегда нагоняют на меня тоску. Я предпочитаю чужие.
— А вы знаете, что такое хорошая репутация? — Это одна из многих неприятностей, которых мне не пришлось испытать.
Потешный был старик этот лорд Мортлейк! У него были только две темы для разговора – его подагра и его жена. И я никогда не могла понять, о которой из двух идет речь: он так страшно ругал и ту и другую.
Любовник не имеет никакого преимущества перед мужем: он пользуется его женой, а тот — его любовницей, и это, пожалуй, еще обидней.
— Бабка, штаны давай! В город опаздываем!
За нами столько киллботов, что и не сосчитать! Три, кажется...
— Бендер, даже твоя бабушка толкает сильнее тебя! — Еще бы! Моя бабушка была бульдозером!
Не вините себя, просто бейте себя ржавыми цепями по лицу.
Это так же объективно, как и лысина на твоей голове!
Почитайте мою колонку, чтобы скоротать время. Минуты пролетят, как часы.
— Описывается где-нибудь расположение военной столовой? — В этой книге такого нет, сэр. — То есть, вы никогда не питаетесь? — Три приема пищи в день, сэр. — Как же вы находите столовую, если ее нет в этой книге? — Я просто иду за всеми. — У меня больше нет вопросов.
Имей в виду, я не провожаю тебя, я случайно свернул не туда и отмотал 26 кварталов.
Когда приходишь на встречу вовремя, жаль, если нет никого, кто бы это оценил.
Лучше всего я делаю три вещи — свою работу, глупости и детей.
Безусловные и неоспоримые законы музыкального мира требуют, чтобы немецкий текст французской оперы в исполнении шведских певцов переводился на итальянский язык для удобства англоязычной аудитории.
Обожаю крайние сроки. Обожаю свист, с которым они, словно встречный ветер, проносятся мимо.
— А скоро ли конец света? — Примерно через 20 минут. Пойдем выпьем.
Многие люди все больше укреплялись во мнении, что крупная ошибка была сделана прежде всего тогда, когда все спустились с деревьев. А некоторые говорили, будто даже залезание на деревья было ошибкой, и никому не следовало покидать океаны.
Умер, приняв летальную дозу кирпичной стены при помощи «Феррари» и бутылки текилы.
— Давайте лучше кинем монетку. — А я уже, представьте, кинул, по дороге сюда. — И что? — Вы проиграли.
— А что мне было делать? Он ввалился делать мне предложение, когда я собралась уходить. Пришлось обручиться с ним. — Ничего, у нас в запасе еще 10 минут, вы и замуж выйти успеете.
Он в одно и то же время оказался в комнате с женщиной, на которой только что женился, с женщиной, на которой хотел жениться, и с женщиной, на которой его хотели женить.
Какие маленькие ботиночки... Какое маленькое чёрное платье... И, черт возьми, какие огромные трусы!