Я чувствую жажду — жажду скорости!
Пойду погуляю, отпраздную или отключусь где-нибудь.
— Голубой суп... Оригинально...
— Где вы сейчас? — Сижу у себя в кабинете. — Сомневаюсь. — Это почему же? — Будь вы сейчас у себя в кабинете, мы бы сидели с вами лицом к лицу.
— Не уходите. Я прошу вас, не уходите, останьтесь. На улице мороз! — Уберите руки! Может быть, я хочу... простудиться и умереть.
— А о чем думаете вы? — Я думаю о горячем чае.
Да, я хирург. Мне часто приходится делать людям больно, чтобы потом им жилось хорошо.
Зачем вы пошли в баню? У вас что, дома ванной нет?
— Интересно, куда мы летим? — Долетим — увидим.
— Фима, это ты? — Нет, это призрак вашего коммунизма.
— Дай тёте Фиме денюжку, она за твоё здоровье супу выпьет.
— Если мне не изменяет склероз, Пал Палыч, такая сантехника попадала к нам в город только дважды. — Тебе не изменяет склероз, Шурик.
— Хочу заметить, что в прошлом году мы превысили план — 107 %. — К сожалению, часто наше перевыполнение выражается не в процентах, а в градусах.
Вы — настоящая, естественная. Да. Мне с вами легко. Вот я такой, какой я есть. Мне не надо притворяться, понимаете? И на этом вокзале, смешно сказать, я впервые почувствовал себя свободным.
— Всю жизнь я только и делал, что собирался сделать что-то.
Так хочется быть красивой! Я б тогда за всех обманутых девчат отомстила бы! Вот иду я красивая по улице, а все встречные ребята так и столбенеют, а которые послабей — так и падают, падают, падают и сами собой в штабеля укладываются!
— Что вы про это допытываетесь? Мене конфузно. Я же барышня.
Я научилась жить, жить в мире и быть его частью, а не наблюдать за ним со стороны.
Нельзя, я понял, храм любви Воздвигнуть на песке обмана.
— А какая у тебя книжка любимая? — «Капитанская дочка». Там начало хорошее: «Береги честь смолоду»!
— А что вы являетесь? Раз вы покойник, вы должны лежать, а не являться. — Ты что, не видишь, что я живой?! — Я не могу вас видеть, вас не существует.
— Разве я виновата, что внушаю молодым любовь? Другие женщины специально за этим на юг ездят.
Клянусь жизнью моей жены-покойницы!
Я между тридцатью четырьмя и тридцатью пятью годами прожила прекрасные десять лет.
Если мода требует — и рога носят.
— Что-то память мне изменяет... — Это ты ей изменяешь.
Если вы меня будете ставить в тупик такими пикантными вопросами, я моментально буду ставить вас в тупик не менее пикантными ответами.
Чем больше ты знаешь, чего ты хочешь, тем меньше расстраиваешься.
Мы жалкие марионетки. Мы пляшем на крохотной сцене. Веселимся, танцуем и трахаемся, не ведая что мы ничто.
Господа! Только без жлобства!