— Они же его убьют! — Это суровый и опасный мир, всякое бывает.
Как и все актеры, я хочу обмануть смерть и остаться в памяти.
Мы сами себя назвали «святою Русью». Но ведь этого, пожалуй, мало; ведь прочие, не «святые», народы могли бы усмехнуться: гречневая каша сама себя хвалит.
Противно быть под ярмом — даже во имя свободы.
Человек не свободен от своих вещей, вещи не свободны от человека.
Вы замечали, что когда лежишь, небо кажется ближе?