Трудно сказать что-то настолько глупое, чтобы удивить Россию.
— А там, может быть, коклюш!
Делай добро ради добра, и тогда ты достигнешь полной отрешенности.
Становясь совершенной, форма отводит человеку роль стороннего созерцателя собственного могущества.
Гордость пришла на помощь раненому сердцу.
Всё, что пережито, можно перешагнуть; то, что подавлено, перешагнуть невозможно.