Я уважаю лишь тех, кто со мной борется, но я не намерен их терпеть.

Правда в основном ужасна, мучительна, смертельна.

Люди давно перестали быть мне милы, противны, симпатичны, антипатичны... Для меня общество — лаборатория; новый знакомый — объект для наблюдений; новое слово — человеческий документ.

Единственное, что могло утешить и развлечь сердце человека, было сердце другого человека.

Я нигде так не скучал по деревне, русской деревне, с лаптями и мужиками, как прожив с матушкой зиму в Ницце. Ницца сама по себе скучна, вы знаете. Да и Неаполь, Сорренто хороши только на короткое время. И именно там особенно живо вспоминается Россия, и именно деревня.