То, что не имеет конца, не имеет и ценности.
Одна только истина составляет жизнь слова, науки, искусства.
Стыд — это уже своего рода революция. Если бы целая нация действительно испытала чувство стыда, она была бы подобно льву, который весь сжимается, готовясь к прыжку.
Умершие легко меняют политические взгляды.
— Так больше нельзя. — Что нельзя? — Жить врозь...
Веселье стало ширмой, прикрывающей готовность забиться в истерике.