Человек начинается не со свободы, но с предела, с линии непреодолимого.

И все же внешним чувствам не дано –
Ни всем пяти, ни каждому отдельно –
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.

В морозном воздухе растаял легкий дым,
И я, печальною свободою томим,
Хотел бы вознестись в холодном, тихом гимне,
Исчезнуть навсегда, но суждено идти мне.

Настоящий дипломат не пользуется победой, которую одерживает.

Не воздвигайте никогда памятник живому человеку: человек может измениться.