Моя жизнь, как и мои рассказы, состоит только из завязки, но не имеет ни ядра, ни развязки.

Он помолчал и чуть не сказал про книги: «Они живые». Но отчего-то застеснялся.

Тротуар был запружен зеваками, собравшимися посмотреть на зевак. Так подтвердился ещё раз закон природы, гласящий, что всякому существу на земле суждено стать добычей другого существа.

Я люблю свои пороки и ненавижу всяческую добродетель; я — заклятый враг всех религий, всех богов и богинь, кто бы они ни были, меня не страшат ни болезни, ни жизненные невзгоды, ни сама смерть.

Чужие глупости дают самую любимую пищу языку.