Законы можно насиловать, они не кричат.
И после всех моих падений Мне так легко давались вновь И детский трепет разлучений, И детски нежная любовь.
Сопротивляться любви значит снабжать ее новым оружием.
На самом деле, мне нравилась только ты, Мой идеал и моё мерило. Во всех моих женщинах были твои черты, И это с ними меня мирило.
Я могла изображать на сцене любовь, которой не знала, но не могу делать это теперь, когда любовь сжигает меня, как огонь.
В годы юности всё приятное — приятнее. В преклонном возрасте всё неприятное — неприятнее.