Был я весь — как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.

Все самое страшное в мировой истории свершалось во имя человеколюбия.

Крайнее безразличие ведет к нацизму.

Видимо, я придавал слишком большое значение своему одиночеству. Я вообразил, что оно трагичнее одиночества всего человечества.

В конце одиночества начинается смерть.