Каждый труп при жизни был уверен, что он нечто большее, чем кучка потребностей.

Если среди живущих людей осторожные в большинстве, то это потому, что неосторожных уже нет среди живых.

Толстой сказал про себя однажды: – Вся беда в том, что у меня воображение немного живее, чем у других... Есть и у меня эта беда.

В жизни как в грамматике: исключений больше, чем правил.

Если бы нам удалось разрешить все вопросы, получить на каждый соответствующий ответ — что бы мы стали тогда делать?