В единстве — сила.

Если бы я выбирала себе привычку, я бы выбрала черничные пироги.

Как это страшно, когда высокий ум и горячее сердце сталкиваются с совершеннейшей посредственностью — и самой жизни и людей, которые их окружают, и осуждены на то, чтобы с ними жить.

Власть над нами принадлежит не тому, кто в экстазе, кто — вне себя: эта власть — привилегия того, кто владеет собой.

Страну невозможно разрушить до тех пор, пока сам народ не станет могильщиком своей собственной безопасности; и невозможно спасти страну до тех пор, пока народ не возьмет заботу о безопасности в свои собственные руки.