Толстой сказал про себя однажды: – Вся беда в том, что у меня воображение немного живее, чем у других... Есть и у меня эта беда.

Радость, доставляемая возвышением друга, уравновешивается досадою видеть его выше себя.

Не народы созданы для правителей, а правители для народа.

Если теория всё объясняет, она никуда не годится.

— Самое опасное — запереться в четырех стенах.
— Правда?!
— От этого в голову лезут разные мысли.