Смерть была землей. Вылезавшие из нее и в дальнейшем развивающиеся формы жизни пытались освободиться от ее объятий, устремляя свои взоры к свободным и открытым пространствам. Смерть позволяла им делать все, что заблагорассудится, потому что она была очень пристрастна к идее самой жизни. Она успокаивала себя тем, что внимательно присматривала за своей паствой, а когда подмечала, что та наконец как следует созрела, с жадностью пожирала ее, словно это было какое-то невиданное, сладкое лакомство.

Слова о любви бессмысленны. Я мог кричать тебе, что люблю, тысячу раз в день, и всё равно ты бы сомневалась. Вот я и не говорил о своей любви, я ею жил.

Женщины отдают дружбе лишь то, что берут взаймы у любви.

- Ты не в духе. У тебя, наверное, месячные.
- Как только что-то неожиданное происходит, ты думаешь, что у меня месячные!

Вечная борьба духовной свободы человека с его внутренней и внешней судьбой и составляет, по сути, человеческую жизнь.