За двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрёт — или я, или эмир, или ишак.

Человек, который из каких-то престижных или корыстных интересов занят нелюбимой работой, обкрадывает себя ровно на половину жизни. Точно так же и с тем местом, где человек живет.

Сегодня вечером помолюсь за вас, но на особый успех, признаться, не рассчитываю.

У всякого раба есть своя гордость: он хочет повиноваться лишь величайшему владыке.

Я помню, что когда я был ребенком — где-то между шестью и семью — мне всегда казалось, что куда бы я ни пошел, меня везде сопровождала съемочная группа. Невидимая, конечно.