Человеку гораздо легче, когда на него обрушивается не конкретное лицо, а далёкая стихия.

В отличие от испорченных игрушек испорченные женщины заводятся с полуоборота.

— Думаешь, я стал главврачом, потому что опаздывал?
— Нет, потому что одним ты лизал задницу, а других бил исподтишка.
— Возможно, но начинал я это делать ровно в восемь.

Всякая опека, которая продолжается после совершеннолетия, превращается в узурпацию.

— О, мама Стифлера!