Нет человека, которого обманула бы его совесть, когда он судит о чужих поступках.

Чем трагичнее удел человека, тем более непреклонной и вызывающей становится надежда.

И если человек смеётся, если во всём животном царстве только он способен на эту жуткую деформацию лицевых мышц, то лишь потому, что только он, пройдя естественную стадию животного эгоизма, достиг высшей, дьявольской стадии жестокости.

Есть народная примета: если начал разговаривать с тапками — поехала крыша.

А обедня — это то же, что и обед?