В панике человеку кажется, что на него направлены все прожекторы и весь мир только тем и живет, чтобы найти его.

Я стою со стаканом, наполненным джином, которого я не люблю, и пью; я стою, чтобы не слушать звука шагов в квартире — моих собственных шагов. Все это ничуть не трагично, просто как-то тягостно, ведь сам себе не скажешь спокойной ночи...

Свободу симулировать нельзя.

— В нём столько же обаяния, как в подштанниках сталевара.

Счастлив народ, благословен век, история которого незанимательна.