В любой части мира я чувствую себя, как дома. Для типа, подобного мне, труднее всего чувствовать себя, как дома, именно дома.

Каждому из нас дано так много, что не стоит тратить время на размышления о том, чего у нас нет.

Чёрные, белые, жёлтые и краснокожие — в тюрьме всё это несущественно, вот уж где наступает всеобщее равенство.

Все мы, русские люди, до старости остаемся в чем-то ребятишками, вечно ждем подарков, сказочек, чего-то необыкновенного, согревающего, даже прожигающего душу, покрытую окалиной грубости, но в середке незащищенную, которая и в изношенном, истерзанном, старом теле часто ухитряется сохраняться в птенцовом пухе.

Люди часто не знают, что делать с временем, но оно-то знает, что делать с людьми.